Как в жизни: если вы не соблюдаете закон, скорее всего, вас накажут и вам потребуется помощь хорошего юриста… Также, например, в покере, пришла плохая карта – черт с ней, руку надо сбросить и начать снова. Попытка пролезть против природы и против самой математики с ее законами закончится в девяноста процентах случаев закономерной потерей. И только десять процентов вероятности дается на то, что с плохим стартом получится собрать хорошую комбинацию. Туз на ривере попадется, к примеру. Зная даже элементарные правила игры, проиграть можно только в том случае, если против – куда более опытный соперник, тягаться с которым, опять же, нет смысла. Достаточно снова уйти вовремя в сторону, не пытаясь проломить головой стену, и остаться хотя бы при своих или с минимальными потерями. Любой игрок это знает. Но явно не герой одноименного фильма профессор Джим Беннетт в исполнении Марка Уолберга. Или, есть такое странное впечатление, что все-то он знает, просто делает назло не так, как надо. Вопрос один – зачем?
Драма первого мира
Как подметил сам Уолберг, он играет не просто персонажа, описанного гениальным Достоевским. А профессор, кстати, действительно является в самой своей первой и оригинальной версии литературным героем великого русского писателя. Просто, прежде чем дойти до зрителя в 2015 году в образе современного лудомана, эта личность претерпела немало изменений. «Игрока» ставили трижды, и трижды пересматривали ложащуюся в основу произведения литературную базу, подстраивая ее под актуальную реальность. Трижды приглашали различных звезд, способных глубоко проникнуть в образ вечно рефлексирующего и депрессивного воспитанника первого мира.
Джим Беннет богат. Он хорошо устроен в жизни. Он не обременен никакими семейными обязательствами, начиная от покупки шубы к восьмому марта, и заканчивая необходимость пораньше закончить лекцию в университете, чтобы успеть на школьный спектакль ребенка. Да он просто сыр в масле, да еще и с подогревом! О такой жизни готовы мечтать, брызжа черной завистью, миллиарды людей. А ему, видите ли, как в той сказке – повернул избушку задом, и глядишь – не тем фасадом. Джим Беннетт недоволен тем, как он живет. И поэтому ищет сторонних удовольствий… не где-то, а в азартных играх, которым он предается по ночам. И он не просто играет, он самым сумасшедшим образом проигрывает. И делает это с завидным упорством, хотя, судя по тому, что он не выглядит ни новичком, ни простачком, делается это исключительно «из вредности». На его месте любой лудоман уже давно бы освоился и стал бы внимательнее относиться к тому, куда ставить и как ставить.
Более того, можно увидеть неоднократно, что Джиму дают подсказки. Но он их тщательно игнорирует. Так, как будто ему попросту не нужна победа. Ему не нужны деньги. Ему нужны… адреналиновые чувства, которых не хватает в слишком вялотекущей сиропной жизни людей из первого мира. Ему приятно сообщить матери, что ей «в случае чего» переломают все кости. Ему приятно наблюдать, как ее размеренная, жирная и подогретая жизнь вдруг начинает скрипеть кристалликами панического льда. Джиму интересно сыпать соль на собственные раны, вспоминая, что его книгу не признали гениальной. При этом ему интересно, что будет, если нанести такие же душевные раны другим представителям первого класса, и тоже обильно посолить. Он экспериментирует. Он развлекается. Он не просто играет и проигрывает, он делает все возможное для того, чтобы вокруг него начинали кружиться обстоятельства, создающие должную приключенческую, авантюрную и жаркую атмосферу. Потому что слишком вялое, слишком ожиревшее сознание, помещаемое в этом худощавом теле, не позволяет ему «вот так просто взять и…», например, податься добровольцем в иностранный легион. Или поехать в Африку поохотиться на львов с бейсбольной битой вместо винтовки. Или прыгнуть со скалы, рассчитывая только на парашют. Джим Беннетт – личность слишком слабовольная даже для того, чтобы сделать первый шаг навстречу бешеной любви, которой он жаждет. И пусть спасибо скажет, что сама любовь страдает таким же бешенством и совсем не против лично проявить, где надо, весьма резвую инициативу. На самом деле Джим Беннетт – настоящий, типичный герой Достоевского, этакий философствующий князь Мышкин, вокруг которого разворачиваются различные обстоятельства, а он медленно проводит их глазами, не вставая с протертого кресла, но при этом умудряясь в своем сознании уже трижды вскочить, вступиться за даму, дать отпор какому-то хлыщу, вздумавшему зубоскалить, а потом… потом он снова обнаруживает себя сидящим в кресле и отрешенно размышляющим о том, как было бы здорово сейчас как вскочить…
Резюме
Невероятная, совершенно неподражаемая интерпретация «игрока», созданная современной голливудской плеядой, сделавшая упор не просто на игру Уолберга, а на доведенный до определенной должной кондиции образ, получилась… именно такой, какой она должна была бы быть. Если бы сценарий не был трижды переделан и адаптирован. От настоящего оригинального произведения осталось, возможно, процентов десять, но эти десять процентов оказались настоящей сливочной выжимкой, квинтэссенцией главной мысли: не в богатстве физическом, материальном и даже не в интеллектуальном счастье человека. Безэмоциональная жизнь мотылька, рефлексирующего душевного лентяя, живущего на готовой и взбитой подушке обстоятельств, похожа на затянувшийся сон, от которого начинает ломить кости. И, если все-таки суметь влиться вместе с героем в это настроение, не спешить его понукать, как разленившуюся лошадь, а войти с ним в этот медитативно-релаксационный транс, можно почувствовать, насколько великим будет удовольствие от пробуждения, вставания и начала первых активных действий.
Марк Уолберг